Комиссар Катар
«…Различных государств кресты
На шее у него болтались,
Развешенные в три ряда,
Здесь было всё: медали, знаки
И даже, наконец, звезда
Персидской бешеной собаки.
Берлинский партикулярист,
Шпион по иностранной части,
Как самозванный геральдист
Добился он на службе власти…»
(«Археологическая ода» Е.Е. Люценко в дар барону Тизенгаузену).
Слова, как и все в мире, имею свойство меняться. И дело не в их произношении, а в том, каким образом они воспринимаются ныне. Например, слово «позорище», сегодня имеет совершенно иной окрас и восприятие, чем в древней Руси. Выставить на позорище, в давние времена, не считалось зазорным, потому что означало «созерцание». Лишь с того момента, когда людям было, что скрывать от окружающих, позорище стало тем, что мы понимаем сегодня.
Я заметил, что люди вообще, часто употребляют слова интуитивно, не отдавая себе отчет в их глубоком смысле, или же воспринимая его на основании неких указов, официальных толкований, мнений окружающих.
Сегодня, все абсолютно уверены, что обращение к венценосной особе должно происходить исключительно, как «Ваше Величество». Нас этому учит кинематограф, сказки, телевидение. Однако, мало кто понимает, что венценосной особой является любой представитель дворянского сословия, которому определен герб с КОРОНОЙ ДОСТОИНСТВА на нем. Не все дворянские роды имели родовые гербы, а если и имели, то не у всех были короны.
Вообще, читатель должен понимать, что чем проще изображение на гербе, тем род родовитей. Первые гербы это тотемы племени. Кто то обожествлял орла, кто то петуха, кому то понравился лев, мои же предки из лебединой стаи.
В наше время, люди совершенно не понимают, что изображено на гербах, считая, что, чем больше там нарисовано, чем красивее и золотистее, тем могущественнее и древнее род. Это совершенно не так. Вся помпезность гербов дворян, появилась в Европе в 16-17 веках и с Романовыми перекочевала на Русь. Даже имперский герб России, созданный трудами барона Бернгарда-Карла (Бориса) Васильевича Кёне, имел очень критические отклики, как носитель совершенно не русского духа и нарушающего правила геральдики России.
Барон Борис Васильевич Кёне ( 1817,Берлин — 1886) — крупный нумизмат и геральдист Российской империи. Основатель и секретарь Русского археологического общества. Сегодня, многие воспринимают Кёне за немца. На самом деле Бернгард Карл родился в семье тайного государственного архивариуса, берлинского еврея, принявшего лютеранское вероисповедание. В 1844 г. назначен хранителем нумизматического отделения петербургского Эрмитажа, а впоследствии состоял там же советником по учёной части; с 1857 г. был и начальником гербового отделения департамента герольдии.
15 октября 1862 г. Кёне было дозволено принять баронский титул, пожалованный 12 (24) мая того же года правительницей княжества Рёйсс-Грейцского Каролиной-Амалией. Для осознания «благородства» крови новоиспеченного барона, требуется оценить и само княжество, давшее титул Кёне.
Княжество Рейсс старшей линии или Рейсс-Грейц — государство на территории Германии, существовавшее с 1778 по 1918 годы, управлявшееся старшей ветвью династии Рейсс.
Княжество имело площадь 317 км; и население 71 000 человек (1905 год). Столицей княжества был Грайц. Сегодня в этой столице проживает 20 000 жителей. Это Тюрингия.
Желая как-то «поучаствовать» в герботворчестве империи, в 1857 году Кёне составил правила украшений гербов губерний, областей, градоначальств, городов и посадов. Они были Высочайше утверждены 7 мая, 4 и 16 июля того же года. В правила включены: классификация геральдических корон над щитами, украшения (венки) вокруг щитов, обвитые соответствующими лентами, и способ указания губернской принадлежности — в вольной части щита. Венцом творения Кёне стало сотворение второго Большого герба Российской империи и герба Романовых.
Возглавив всю практическую работу в области российской геральдики, Кёне в течение последующих лет начал масштабную геральдическую реформу, стремясь унифицировать и придать системность корпусу российских родовых и территориальных гербов путём приведения их в соответствие с правилами европейской геральдики (например, поворот фигур в правую геральдическую сторону; замена некоторых, казавшихся Кёне не подходящими для геральдики, фигур на иные и т. д.) и введения новых принципов и элементов (помещение губернского герба в вольную часть городского, система эмблем внешней части территориальных и городских гербов, отражающих их статус и т. д.). Кёне принадлежит также и авторство чёрно-жёлто(золотого) -белого государственного российского флага, решённого в цветах главной фигуры и поля щита российского государственного герба (чёрный орёл в золотом поле). Это тот самый флаг о котором печется, как о государственном флаге, известный депутат и «сын юриста», записной скандалист и всезнайка Российской ГД.
В июне 1883 года барона отчислили из состава коронационной комиссии. Причина была в том, что барон элементарно проворовался и его работы, были опровергнуты учеными императорской академии наук, сотрудниками Эрмитажа и даже некоторыми европейскими учеными как дилетантские и представляющие из себя самую обычную фальсификацию. В апреле 1885 г. он, получив отпуск, уехал за границу «на лечение», где и умер.
Однако, «древние гербы» Романовых и созданной ими Российской империи, были уже разрекламированы на весь мир и приняты с большими насмешками в других странах. Это я рассказал к заявлению некоторых политиков о древности имперской символики России.
Деятельность Кёне привела к ужасной путанице в геральдике России. Гербы древних родов Руси были помещены в 6 часть гербовника Общероссийского и уравнены с европейскими гербами. Например, русская дворянская корона — столбового дворянина (а это либо князь либо боярин) — золотая с тремя видимыми листовидными зубцами и двумя жемчужинами между ними, стала означать просто дворянскую корону. А выше ее поставлены короны достоинства европейцев. Но это неправда. На Руси, у всех дворян, вне зависмости от титула, была только одна корона, а вот если на жемчужинах были изображены два креста ( и это в дохристианское время!!!) то ее обладатель был царем. Именно такой короной и короновался первый Романов – Михаил.
Кстати, сегодня многие считают и шапку Мономаха короной. На самом деле она одевалась царем всего один раз, в день, когда он будет коронован. И тут же снималась, когда на его голову возлагали ВЕНЕЦ или корону.
Таким образом, автором точно установлено, что геральдикой Российской империи занимался человек без роду, без племени, предложивший царю, новый вид дохода — геральдическое сопровождение родословий, за что приходилось платить, и платить немалые деньги. Чисто еврейский гешефт, на поле деятельности бюрократии империи.
Карьера Кёне в Русском Археологическом обществе оборвалась с приходом нового августейшего руководителя Великого князя Константина Николаевича. Он не утвердил избрание Кёне секретарём третьего отдела общества (единственный случай за всю историю общества), в результате чего в начале 1853 г. Кёне покинул его ряды.
Однако еще почти 30 лет «барон» Кёне будет уничтожать российские гербы, подгоняя их под европейские стандарты, и продолжая дело фальсификаторов истории Миллера и Шлёцера, «академиков Великой Екатерины». Тех самых, против которых боролся Ломоносов.
Россия, благодаря деятельности этого предприимчивого еврейского проходимца, получила лже-науку, российскую геральдику, которая была поставлена в подчинительное положение, по отношению к «древней» геральдике Европы.
В связи с этим, я начинаю цикл миниатюр о правдивой русской геральдике и ее значении для мира.
Многим может показаться, что нет ничего интересного в этих фигурах, щитодержателях, наметах, финифтях, коронах и прочей атрибутике. Вы ошибаетесь друзья. Именно геральдика, может рассказать о русской истории больше, чем любой исторический музей современности.
Как ни старался Кёне, но он не смог изменить древние гербы Руси, которые достались правлению Романовых, вместе с остатками империи. Сегодня эти дворянские наследия сохранились в 6 части «Общего гербовника дворянских родов Российской империи» — свод гербов российских дворянских родов, учреждён указом императора Павла I от 20 (31) января 1797. Двадцать томов гербовника включают 3 066 родовых и несколько личных гербов.
Именно 6 часть гербовника, содержащая в себе список древних русско-ордынских родов, мешала Романовым, поскольку эти гербы были известны во всем мире. Они и сегодня проглядывают на всех континентах, поскольку их носители, правили по всему миру, от имени русского царя. Запомни читатель, 5-11 части гербовника существуют только в единственном экземпляре и не издавались НИКОГДА. Ни один император из династии Романовых, так и не посмел изменить эти гербы, поэтому их просто не печатали, ввиду их явного противоречия с романовской версией истории. Но особенной головной болью Романовых была 6 часть гербовника.
Вот о ней то я и начну свой рассказ о древней Руси.
Настоящий древний герб Руси это СПАС НЕРУКОТВОРНЫЙ, а герб династии Рюриков – ПИКИРУЮЩИЙ СОКОЛ. Малым гербом империи был Георгий Победоносец.
Вся европейская геральдика списана с древней русской, только отнесена в еще более глубокую древность, ради удревления своих родов. Для чего? Что бы доказать свое превосходство над Россией
Я уже говорил в других работах, что вся система титулов Европы, это не европейская, а русская система, данная правителями Великой Тартарии, для покоренной славянами Западной Европы. До 16 века вся знать этой части Евразии, была назначаема несколькими региональными правителями (наместниками), которые целовали КРЕСТ русскому царю. И звали их КРЕСТЬЯНАМИ. Крестьяне назначали королей. А те в свою очередь правителей меньшего ранга. В распоряжении крестьян находились БАСКАКИ, подкрепленные отрядами имперского войска. Таким образом, на территории обного и того же наместничества находилось как бы два правителя: король (или чин поменьше) и крестьянин. Король первоначально, как и князь на Руси имел только гражданские функции, в то время, как крестьянин имел в распоряжении вооруженные силы и контролировал короля. Иногда баскак и крестьянин объединялись в одну должность, это происходило в том случае, если на землях подчиненных крестьянину был свой епископ. В случае отсутствия такового, крестьянин исполнял и эту обязанность, потому, что ему было поручено следить не только за сбором налогов (ясака) в казну империи, но и решать вопросы, связанные с исполнение потребностей подданных в канонах веры. Наличие епископа освобождало его от этих обязанностей.
Сегодня, венценосной особой именуют исключительно монарха. На самом же деле монарх это Мон Арх – дословно «мой главный», но не только по возрасту или древности, но и по власти. Архиерей, архимандрит, археология, архитектура, архаичный, архив и пр. – все эти слова имеют один корень – древность рода правителя.
Написание «государь» впервые появилось в письменном русском источнике лишь в 1645 году. До этого были распространены лишь написания (старинными буквами) «господарь», «осподарь» и, особенно в XVI-XVII веках, сокращение «гдрь». Многие переиздатели (от поздних переписчиков летописей до профессиональных историков) вместо «гдрь» (господарь) писали расшифровку «государь», что и стало причиной мнения, будто написание «государь» появилось раньше. Процесс вытеснения одного слова другим начался, очевидно, не ранее XVI века; окончательно же форма «господарь» вышла из употребления к XIX веку.
Что означало это слово? В первую очередь дар Господа. Сегодня под ним мы понимаем самого Бога, но это не так. Господом правильно называть Исуса Христа, поскольку изначально, до Никейского собора, он не считался сыном Бога (в смысле родственных отношений). Ранее христиане определяли Христа, как ИЗБРАННОГО ангела второго ангельского чина ГОСПОДСТВ. Об этом говорит и Святое Писание и Библия. Поэтому изначально Господь, это обращение к Христу.
Русские цари, были на самом деле из ромейской династии Византии. Из их же рода вышла и Мария Богородица, родившая Исуса. Поэтому, русские цари считали свою власть, как ПОДТВЕРЖДЕННУЮ самим Богом, через посланника (ангела) Исуса, ВОТЕЛИВШЕГОСЯ в тело императора Византии Андроника Комнина – реального прототипа Исуса Христа.
Так вот если господь это Христос, то Арх, это просто перевернутое слово, чем многократно занимались в Европе, да и вообще по всему миру. И означает оно Аз Христ. Или Я Христ. Христ это одно из имен Бога Рода. Христ и Христос это совершенно разные создания, если конечно так можно выразиться об этих Именах. Именно потому, слово Арх везде означает древность и главенство. Главнее и древнее Рода просто нет никого.
Для того, что бы представить отношения России и Европы в до-романовский период, нужно обратиться к редким документам той эпохи. Один из которых и откроет мой цикл миниатюр о геральдике Руси
Существует письмо Ивана Грозного к европейскому «монарху», где государь запрещает королю, обращаться к нему напрямую, минуя своего наместника крестьянина. Выговор королевской особе настолько грозен, что слова «ты – мужичий род», самые ласковые из этого письма.
Вот адаптированный мною, к современному русскому языку текст Второго письма государя Ивана, к своему холопу, королю Швеции. Почитайте и вы поймете, кто на самом деле правил всем миром в 16 веке.
ПОСЛАНИЕ ИВАНА ГРОЗНОГО ШВЕДСКОМУ КОРОЛЮ ЮХАНУ III 1573 ГОДА
Божественного <...> существа <...> милостью, властью и хотением скипетродержателя Российского царства, великого государя, царя и великого князя Ивана Васильевича всея Руси <...> почетной нашей степени величества слово Юхану, королю Шведскому, и Готскому, и Вендийскому.
На твою грамоту, пересланную через пленника, и лай, который в этой грамоте, мы дадим отповедь позже. А сейчас, по своему государскому обычаю, достойному чести нашего высокого величества, посылаем тебе подлинную отповедь со смирением.
Первое: ты пишешь свое имя впереди нашего — это неприлично, ибо нам брат — цесарь римский и другие великие государи, а тебе невозможно называться им братом, ибо Шведская земля честью ниже этих государств, как будет доказано впереди. Если ты говоришь, что Шведская земля вотчина отца твоего, то ты бы нас известил, чей сын отец твой Густав, и как деда твоего звали, и был ли твой дед на королевстве, и с какими царями он был в братстве и в дружбе, укажи нам всех их поименно и грамоты пришли, и мы тогда уразумеем.
Когда ты прислал гонца своего Петрушу-переводчика просить охранной грамоты для своих послов, то мы думали — ты хочешь заключить мир по прежнему обычаю, как прежде бывал мир с наместниками новгородскими (так велось исстари в течение нескольких сот лет, еще при князе Юрии, да при посадниках новгородских, а у вас при князе Магнусе, который ходил с войной к Орешку), и потому мы послали охранную грамоту по прежним обычаям и хотели пожаловать тебе по прежним обычаям мир с нашими вотчинами — Великим Новгородом и Ливонской землей. Но ты епископа Павла прислал без настоящих полномочий и с надменностью, и поэтому из этого ничего не вышло. С архиепископом Павлом была послана охранная грамота, — так почему же ты к нам в течение всего лета не прислал послов? А мы были в своей вотчине, в Великом Новгороде, и ждали, что ты смиришься, а военных действий не вели нигде, разве что какие-нибудь мужики столкнулись между собой на границе. А если некоторые люди, оторвавшись от наших передовых частей, и повоевали в Финской земле, то это случилось потому, что когда мы отправили с епископом Павлом охранные грамоты на послов, эти люди уже далеко зашли — мы приказали их вернуть, но наши посланники их не настигли, поэтому они и повоевали.
А Ливонскую землю мы не перестанем завоевывать, пока нам ее бог дает. Злое же дело начал ты, как только сел на государство. И наших великих послов, боярина нашего и наместника смоленского Ивана Михайловича Воронцова, да дворецкого нашего можайского Василия Ивановича Наумова, да дьяка нашего Ивана Васильева сына Лапина, неповинно и с глумлением велел ограбить и обесчестить — в одних сорочках их оставили! Таких великих людей: отец того Ивана, Михаил Семенович Воронцов, был нашим наместником в нашей вотчине, в Великом Новгороде; а прежде никогда не бывало, чтобы от нас, государей, ходили послы в Шведскую землю; послы всегда ходили от новгородских наместников! А наказание на послов возложено напрасно, якобы за то, что они за твоей женой приехали, а они не сами приехали — прислали их, а послали их из-за вашего же вранья: сказали, что тебя в живых нет. Если бы сказали, что ты жив, как же было твою жену просить? Каждый знает, что жену у мужа взять нельзя. И тебе надо было пенять на своего брата Эрика да на его советников, которые с ним делали это дело обманом. А послы наши, боярин наш и наместник смоленский Иван Михайлович Воронцов с товарищами, приняли страдания и глумления из-за твоего недомыслия.
А произошло это таким образом: прежде всего, вскоре после твоей свадьбы стало известно, что твой брат Эрик подверг тебя заточению, а после этого стало известно, что ты скончался. И мы, прождав года с полтора, послали к твоему брату, королю Эрику, гонца своего Третьяка Андреевича Пушечникова узнать, жив ты или нет, и если тебя нет в живых и детей у тебя также нет, то чтобы брат твой Эрик прислал к нам, желая наших милостей, сестру брата нашего короля польского и великого князя литовского Сигизмунда-Августа Катерину, а мы его за то пожалуем — освободим от сношений с наместниками нашей вотчины, Великого Новгорода, и начнем с ним сноситься сами. А просили мы Катерину, сестру брата своего, для того только, чтобы, взяв ее, отдать своему и ее брату Сигизмунду-Августу, божьей милостью королю польскому и великому князю литовскому, а у него взять за сестру его Катерину свою вотчину, Ливонскую землю, без кровопролития, а не по той причине, которую измыслили выдумщики ради обмана. В этом деле нет никаких причин, кроме тех, о которых мы писали выше.
Тебя же от нас утаили; ведь если бы мы знали, что ты жив, могли ли бы мы просить твою жену? И посланника нашего Третьяка, заведя в пустынные места, уморили насильственной смертью, а к нам прислал твой брат своего посланника Ивана Лаврентьева с уверением, что наш гонец Третьяк умер случайно и чтобы мы известили, что именно мы хотели передать Эрику через Третьяка. И мы Ивану Лаврентьеву велели сказать о нашей милости твоему брату: если он пришлет сестру короля польского Катерину, то мы его пожалуем — освободим от сношений с наместниками. После этого твой брат Эрик послал к нам своих послов, князя Нильса с товарищами, и они посулили отдать нам сестру польского короля Катерину, а мы пожаловали твоего брата Эрика, освободили его от сношений с наместниками, дали присягу и послали своих полномочных послов. Наши полномочные послы жили у вас года с полтора. А про тебя слуху никакого не было — жив ты или нет, и у Нильса с товарищами не могли они ничего про тебя выпытать, поэтому-то о тебе и не чаяли, поэтому-то и была высказана такая просьба. Когда же ты пришел к власти, ты беспричинно предал наших послов грабежу, бесчестью и сраму из-за лживого послания твоего брата и всех шведских людей. Заманив обманом наших послов, да и мучили, ограбив, да и год просидели в Або под стражей, да еще отпустил ты их, как каких-нибудь пленников! А наши послы не виноваты ни в чем — не солгали бы ваши люди, нашим людям и ходить незачем было; а мы думали, что они говорят правду. Тебе надо было пенять на своих людей, которые сообщают неправду, а наши послы у тебя напрасно мучились из-за твоего недомыслия. А после всего этого ты с надменностью послал к нам своих послов — Павла, епископа абовского и других. Итак, это ты начал делать злое дело, нападая на честных людей вместо лживых, — если бы мы вашей лжи не поверили, этого бы не было.
Все это мы тебе точно объяснили, а много говорить об этом нет нужды: жена твоя у тебя, никто ее не хватает, и так уже много крови ради одного слова своей жены ты пролил зря. А впредь об этом вздоре много говорить не стоит, а станешь говорить, мы тебя и слушать не будем: делай что хочешь со своей женой, никто на нее не покушается!
А что ты писал о своем брате короле Эрике, будто мы из-за него собирались начать с тобой войну, то это смехотворно. Ради этого нам нечего было с тобой войну начинать: нам брат твой Эрик не нужен. А что мы ему свою жалованную грамоту посылали, то это произошло таким образом: в то время когда ты присылал к нам своего гонца Антона Ольса, между нашей отчиной, Великим Новгородом, и тобой началась война, и к нам через некоторых людей дошло челобитье от твоего брата короля Эрика, чтобы нам ему оказать помощь или, если он прибежит к нам, принять его к себе. И мы потому оказали ему милость, что ты — враг нашей вотчине, и нам нужно было что-нибудь сделать, чтобы ты осознал свою гордость и присмирел; а если бы нам пришлось начать войну, это также пригодилось бы. А ради этого нам войну начинать не стоило, да и не собирались мы ради этого войну начинать; а беглого нам как не принять? Тебе же мы писали, чтобы ты пришел в сознание и прислал послов, тогда и решение было бы обо всем по-хорошему. Но ты из гордости не прислал послов; из-за этого и кровь льется. Об Эрике же мы тебе ни с кем ничего не передавали и за него не хлопотали, а раз такого дела не было, то что и говорить? А что значит, что была грамота? Было написано, да прошло.
Если бы ты хотел жить по правде, так ты бы прислал ко мне послов, все бы и без крови разрешилось. А ты крови желаешь. поэтому вздор говоришь и пишешь. Никто на тебя не покушается, делай с женой и с братом что хочешь; об этом много говорить не стоит. А много крови проливается из-за нашей вотчины, Ливонской земли, да из-за твоей гордости, что не хочешь по прежним обычаям сноситься с новгородскими наместниками; и пока ты этого не осознаешь, и дальше будет литься много невинной крови из-за твоей гордости и из-за того, что незаконно вступил в нашу вотчину, в Ливонскую землю. Ты писал, что мы не сдержим обязательств, данных в грамоте и скрепленных печатью, но ведь на свете есть много великих государств, и во всех этих государствах наше слово неизменно сохраняет силу (ты спроси там — узнаешь!), почему же в одной Шведской земле будет по-иному? А что послы твои вопреки обычаю и охранной грамоте были обесчещены и отправлены в заключение, то ты этому не дивись: нельзя же было терпеть твой недостойный поступок с нашими послами, да и то мы еще не поквитались за наших послов: ведь наши послы — великие люди, а те — холопы, а наши послы у тебя в Або сидели взаперти долго (это ли не заточение?), да и отпустил ты их, как пленников, а всех их опоили отравой, и они, приехав сюда, померли. Спеси же с нашей стороны никакой нет, а писали мы тебе так, как подобает писать нашей самодержавной власти к твоей королевской, — ибо раньше того не бывало, чтобы великим государям всея Руси сноситься со шведскими правителями; сносились шведские правители с Новгородом. Неужели же достоинство нашей вотчины. Великого Новгорода, заключалось в том, что она от нас отделялась, а теперешнее бесчестие — в том, что она признает нас, великих государей, как ты нелепо пишешь? А войску нашему правитель — бог, а не человек: как бог даст, так и будет.
А это истинная правда, а не ложь, — что вы мужичий род, а не государский. Пишешь ты нам, что отец твой — венчанный король, а мать твоя — также венчанная королева; но хоть отец твой и мать — венчанные, а предки-то их на престоле не бывали! А если уж ты называешь свой род государским, то скажи нам, чей сын отец твой Густав и как деда твоего звали, и где на государстве сидел, и с какими государями был в братстве, и из какого ты государского рода? Пришли нам запись о твоих родичах, и мы по ней рассудим. А нам доподлинно известно, что отец твой Густав происходил из Смоланда, и вот еще почему нам известно, что вы мужичий род, а не государский: когда при отце твоем Густаве приезжали наши торговые люди с салом и с воском, то твой отец сам, надев рукавицы, как простой человек, пробовал сало и воск и на судах осматривал и ездил для этого в Выборг; а слыхал я это от своих торговых людей. Разве это государское дело? Не будь твой отец мужичий сын, он бы так не делал. Ты пишешь, что в течение нескольких сот лет в Швеции были короли, но мы о таких не слыхали, кроме как о Магнусе, который ходил под Орешек, да и тот был князь, я не король. А давно ли в Шведской земле сидел правитель — Стен Стуре? Об этом у тебя многие помнят: спроси — узнаешь. А отец твой обменивался грамотами с новгородскими наместниками, и грамоты эти писались следующим образом: сперва написан титул нашего царского величества, а затем написано: «Густав Эрикович, божьей милостью Шведский и Готский король, и советники королевства Шведского и вся земля Шведская присылали своих великих послов к великому государю Ивану, божьей милостью царю и государю всея Руси и великому князю, бить челом, чтобы великий государь Иван, божьей милостью царь и государь всея Руси и великий князь, Густава, короля Шведского и Готского, и советников королевства Шведского и всю землю Шведскую пожаловал, велел своим боярам и наместникам Великого Новгорода и своей вотчине, Великому Новгороду, заключить перемирие, а также велел людям своей вотчины, Великого Новгорода, торговать со Шведской землей по-прежнему. И великий государь Иван, божьей милостью царь и государь всея Руси и великий князь, по их челобитью, Густава Эриковича, шведского короля, и всю Шведскую землю пожаловал, велел своему боярину и наместнику великого Новгорода князю Борису Ивановичу Горбатому и дворецкому Семену Никитичу Бутурлину и своей вотчине, Великому Новгороду, заключить перемирие, а также велел людям своей вотчины торговать со Шведской землей по-прежнему. И довели до конца это челобитье новгородскому наместнику великого государя царя pyccкого — князю Борису Ивановичу Горбатому и дворецкому — Семену Никитичу Бутурлину шведские послы, господин Кнут Андреевич и Бернардин Николаевич, и заключили перемирие с вотчиной великого государя, Новгородской землей на шестьдесят лет — от Благовещенья семь тысяч сорок пятого (1537) года до Благовещенья семь тысяч сто пятого (1597) года с наместником великого государя царя русского — Борисом Ивановичем Горбатым и дворецким — Семеном Никитичем Бутурлиным от имени всей Шведской земли. И по условиям этого мира должен быть устроен съезд в Соболине, на реке Вуоксе, через десять лет после заключения мира, в Ильин день семь тысяч пятьдесят пятого (1547) года, а на этом съезде должны присутствовать с обеих сторон достойные люди из вотчины великого государя царя русского, Великого Новгорода, а также из Шведского королевства, которые должны размерить и установить границы по земле и воде согласно грамотам князя Юрия и князя Магнуса. Во исполнение всех этих условий перемирия, по повелению великого государя Ивана, божьей милостью царя и государя всея Руси и великого князя, боярин и наместник Великого Новгорода — князь Борис Иванович Горбатый и дворецкий — Семен Никитич Бутурлин привесили к этой мирной грамоте свои печати и принесли присягу, целуя крест за вотчину великого государя (вот он крестьянин !!! — прим. автора), царя русского, за Великий Новгород и за Новгородскую державу. А от имени Шведской земли, державы короля Густава, и от Выборгской державы и от города Выборга, и от всей земли Шведской за город Выборг и за Выборгскую державу и за всю Шведскую землю по поручению короля Густава и советников королевства Шведского целовали крест послы Шведского королевства Кнут Андреевич и Бернардин Николаевич. Когда же новгородские наместники великого государя царя Русского пошлют своего посла к королю Густаву, то Густав, король Шведский и Готский, должен будет за всю Шведскую державу перед этим послом целовать крест, обязуясь исполнить то, что написано в этой мирной грамоте, и должен будет Густав, король Шведский, привесить к этой грамоте свою печать. А архиепископ упсальский должен будет поручиться за всю Шведскую державу, и должны будут они исполнять то, что написано в этих грамотах. Заключен этот мир в Великом Новгороде в семь тысяч сорок пятом году, а от воплощения господня в тысяча пятьсот тридцать седьмом году».
Все это мы тебе выписали точно из грамоты о перемирии, которую отец твой Густав заключил с новгородскими наместниками. И если бы у вас было настоящее королевство, то отцу твоему архиепископ и советники и вся земля в товарищах не были, а землю к именам великих государей не приписывают. Всего же достовернее будет, если ты пришлешь запись о своем государском роде, о котором ты писал, что ему четыреста лет, — кто и какой государь после кого сидел на престоле, с какими государями были в братстве, и мы оттуда уразумеем величие твоего государства.
Какие ваши предки жили в городах и столицах, а не в мужицких деревнях, и кто входил в ваш род, кроме твоего отца, ты назови по именам, и какие были еще короли и из какого рода. А что ты писал о короле Арцымагнусе, так мы и помимо него знаем, что вы — мужичий род и попали на престол не по своему достоинству, а благодаря родству. Те же, которые сидели в городах и больших местах, были не из вашего рода, да и не короли. А королей мы в Шведской земле не слыхали до твоего отца Густава; первый король — твой отец, а ссылался он в своих грамотах на грамоты князя Магнуса, а не короля. Ведь и твой отец мог бы сыскать прежних королей, да не ссылался на королей, а ссылался на князя Магнуса, а ты, неведомо каким образом, сыскал у себя прежних королей! И потому еще ваш род мужичий и государство не великое, что написано в тех же грамотах, что отец твой должен целовать крест за всю Шведскую державу и за город Выборг и за Выборгскую державу, а архиепископ упсальский в том должен поручиться; а от имени Шведской державы короля Густава и от Выборгской державы и от города Выборга, от всей Шведской земли за город Выборг и за Выборгскую державу и за всю Шведскую землю по поручению короля Густава и советников Шведского королевства целовали крест послы Шведского королевства, обещая, что король Густав будет целовать крест, а архиепископ упсальский давать поручительство, и все сказанное должны будут исполнить. И ты бы сам рассудил, ведется ли так в великих государствах, как в вашем? Отец твой целовал за Шведскую державу и за Выборгскую державу, — выходит, что Выборг как бы особое место, а сидит там как будто бы товарищ отца твоего. Если бы ваше государство было великое, то и архиепископ упсальский не был бы записан в товарищах отца твоего, а то записан архиепископ как товарищ твоего отца. А советники Шведского королевства почему товарищи твоему отцу? А послы не от одного отца твоего, а от всего Шведского королевства, а отец твой во главе их, как староста в волости. И если бы отец твой был великим государем, то и архиепископ у него в товарищах не был бы, и советники и вся земля Шведская и Выборгская держава приписаны не были бы, и послы были бы от одного твоего отца, а не от королевства Шведского, а здесь послы от королевства Шведского, а не от одного отца твоего, и архиепископ приписан. «Должны будут исполнить то, что написано в той грамоте», — видишь ведь, как отцу твоему исполнить, так и архиепископу! И тебе поэтому нельзя равняться с великими государями: у великих государей таких обычаев не ведется. Если же кто-нибудь не бережет своего государского достоинства и называет тебя своим братом, то это его дело, а мы на это смотреть не будем, мы соблюдаем свою честь, как подобает нашему царскому величеству. Если же ты не доверяешь той грамоте своего отца, то пришли своих послов, верных людей, и они посмотрят эту грамоту и печать твоего отца на ней. И с этими послами ты сообщи нам, был ли кто-нибудь королем в Шведской земле до отца твоего, кто именно был и из какого рода и с кем он был в братстве; а мы об этом не слыхали — уж не нашел ли ты этих королей у себя в какой-нибудь кладовой?
А король Магнус нам этого не рассказывал, и он сам столько не знает, сколько мы узнали про ваш мужичий род от людей, приходящих из разных земель. А что мы короля Арцымагнуса пожаловали городом Полчевом и иными городами, то мы, по божьей воле, в своей вотчине вольны: кого хотим, того и жалуем. А что было написано о деде Арцымагнуса Фридрихе, то тут, как видно, переводчики сделали какую-то описку. Сам же ты написал верно, что некоторое время тому назад Христиерн, благородный король Дании, взял было своей доблестью Шведское королевство, а затем, оставив там своих бояр, поехал на свое государство в Датскую землю; и отец твой Густав, сговорясь с прежними правителями Шведской земли, примчался из Смоланда с коровами и перебил бояр короля Христиерна Датского, а сам стал королем; после этого он сговорился с Христианом, отцом Магнуса, и они захватили Христиерна, а датским королем посадили Христиана. Так оно и было, правду ты нам написал, больше и писать нечего. Сам ведь ты написал, что ваше королевство выделилось из Датского королевства, а если ты еще нам пришлешь грамоту с печатью о том, как бессовестно поступил отец твой Густав, захватив королевство, то и того лучше будет, нам и писать будет нечего об этом, — сам ты свое холопство признал!
Ты писал по нашему царскому письму о великом государе самодержце Георгии-Ярославе (Георгий Данилович — прим автора), — это мы потому так писали, что в прежних хрониках и летописцах написано, что с великим государем самодержцем Георгием-Ярославом во многих битвах бывали варяги, а варяги — немцы; и раз они его слушали, значит, были его подданными; но мы об этом только известили, а нам это не нужно. А что ты пишешь о своей печати, то мы писали потому, что если ты хочешь с нами сноситься, минуя наместников новгородских, то ты должен за это нас чем-нибудь отблагодарить. Вот почему мы тебе об этом писали; а без такой благодарности тебе нельзя позволить сноситься с нами помимо наместников. А что ты писал о печати Римского царства, то у нас есть своя печать от наших прародителей; а римская печать нам также не чужда: мы ведем род от Августа-кесаря, а ты судишь о нас, вопреки воле бога, — что нам бог дал, то ты отнимаешь у нас; мало тебе нас укорять, ты и на бога раскрыл уста. Ты думаешь, что мы хотим присвоить твои титулы и печать как бы для возвеличения, — нам твоей мужичьей чести добиваться нечего и подлаживаться к твоему величию ни к чему. Мы тебе потому писали, что тебе надобно сноситься с нами помимо наместников, но без достойного выкупа тебе этого не видать. Если же ты захочешь из-за этого кровь проливать — дело твое; а мы положились на божью волю, что нам милосердный бог даст. А твоего титула и печати мы просто так не хотим: если тебе хочется с нами сноситься помимо наместников, то ты нам уступи и подчинись и отблагодари нас как следует, и тогда мы тебя пожалуем и освободим от сношений с наместниками, а сноситься тебе с нами даром не дает права ни твое государство, ни твой род; а без твоего подчинения мы и сами не хотим твоего титула и печати. А если ты хочешь присвоить титулы и печати нашего царского величества, так ты, обезумев, можешь, пожалуй, и государем вселенной назваться, да кто тебя послушает? Если же тебе неугодно по нашему указанию поступить, то сносись по-старому с наместниками. А что ты писал, будто мы из честолюбия хотим присвоить твою печать и землю, так мы писали об этом потому, что если ты хочешь с нами сноситься помимо наместников, то ты должен нам подчиниться, а если ты подчинишься, то и земля твоя и владения и печать будут нашими, и тогда мы тебя пожалуем и будем сноситься с тобою, как со своим; а с чужим и столь ничтожным государем, как ты, сноситься нам не подобает.
А к наместникам не я тебя приравниваю — так исстари ведется, так бог твое место определил; а ты богу противишься и не хочешь по его повелению поступить. Да какому тебе богу молиться — ты ведь безбожник: не только истинной веры не познал ты, но даже скромное прибежище латинского богослужения разрушено у вас, и иконы разбили, и священников сравняли с мирянами; ты сам ведь писал, что принял власть от отца своего, короля Шведской земли. А себя мы не хвалим и не прославляем, а только указываем на достоинство, данное нам от бога; и тебя мы не хулим, а пишем это лишь для того, чтобы ты пришел в сознание и не требовал неподобающих вещей.
А что ты писал, будто мы просим у тебя твою королевну, так ты, неразумный человек, не уразумел: мы писали тебе, что так же возможно, чтобы ты нам свою жену отдал, как и то, чтобы мы сами тебе крест целовали; но ведь это невозможно, чтобы у мужа жену взять, всякий это знает (да мы и не хотим этого!), так же невозможно и то, чтобы мы с тобой сами сносились, помимо наместников — настолько это недостижимо! А ты, не рассудив, написал. Мы тебе писали не затем, чтобы жену у тебя просить, — нам твоя жена не нужна; мы для твоего вразумления писали: насколько невозможно у тебя взять жену, настолько же невозможно тебе не сноситься через наместников. Мы писали тебе, осуждая твою гордыню, а не просили твою жену; нам твоя жена вовсе не нужна, делай с ней что хочешь. И крови неповинной мы не желаем — это ты из-за своей гордости проливаешь кровь христианскую и стремишься проливать. Ты пишешь, будто это ложь, что польская королевна была замужем за конюхом, так ты спроси тех, кто знает, кто такой был Войдило при Ягайле, короле польском, и из-за чего была борьба между Ягайло и его дядей Кейстутом, и как Кейстут повесил Войдилу, и как Ягайло Кейстута захватил и велел удавить, тогда и узнаешь правду.
А что наш дьяк передавал твоему подданному Антону Ольсу, чтобы ты нам уступил все те земли, которые ты захватил в нашей вотчине Ливонской земле, незаконно туда вступив, и насчет серебряной руды и мастеров, которые добывают руду, и насчет десяти тысяч ефимков за оскорбление наших послов, и насчет воинских людей, так это мы передавали тебе потому, что раз тебе надобно с нами сноситься, то ты должен это сделать; а если за такое великое дело с нашей стороны вы не отплатите великим же делом, то ничего не выйдет. Мы несправедливости не допускаем — это ты допускаешь несправедливости. Что тут справедливого, чтобы ты с нами сносился? Это совсем несправедливо, чтобы мы сносились с тобой, сами с тобой заключали мир, целовали крест, минуя наместников, и своих послов к тебе посылали.
Ты не хочешь послать нам послов бить челом, и мы удивлены, откуда у тебя такая гордость и сила взялась, что ты не хочешь согласиться на то, на что соглашался твой отец: отец твой весь свой век прожил, сносясь с наместниками, только разок под старость не захотел, — и как ему удалось это, ты знаешь! Отец твой с этим век прожил, а ты не хочешь, — видно, ты лучше отца, что места его не хочешь! Если не пришлешь послов, — миру не бывать; нам же к тебе послов посылать не подобает. Мы из снисхождения к тебе пишем: если хочешь, чтобы мы тебя пожаловали и от сношения с наместниками освободили, то пришли к нам своих великих послов бить челом и отблагодари нас за это великим делом, насколько сможешь; тогда мы тебя пожалуем и от наместников освободим; а не дав выкупа, ты у нас этого не добьешься.
А что ты обращался к нам с лаем и дальше хочешь лаем отвечать на наше письмо, так нам, великим государям, к тебе, кроме лая, и писать ничего не стоит, да и писать лай не подобает великим государям; мы же писали к тебе не лай, а правду, а иногда потому так пространно писали, что если тебе не разъяснить, то от тебя и ответа не получишь. А если ты, взяв собачий рот, захочешь лаять для забавы, — так то твой холопский обычай: тебе это честь, а нам, великим государям, и сноситься с тобой — бесчестие, а лай тебе писать — и того хуже, а перелаиваться с тобой — горше того не бывает на этом свете. а если хочешь перелаиваться, так ты найди себе такого же холопа, какой ты сам холоп, да с ним и перелаивайся. Отныне, сколько ты ни напишешь лая, мы тебе никакого ответа давать не будем.
Если хочешь выступить, так наши люди твои пушки видели; а захочешь еще попытаться — увидишь, какая тебе будет прибыль. Если же захочешь мира своей земле — пришли к нам своих послов, и каковы твои намеренья, мы их послушаем, и что следует сделать, то и сделаем.
Писана в нашей вотчине, в Ливонской земле, в городе Пайде, в 7081 году, 6 января (6 января 1573 г.), индикта 1, на 40-й год нашего правления, на 26-й год нашего Российского царства, 21-й — Казанского, 18-й — Астраханского.»
Читателю не следует удивляться неоднократному повторению Великим Государем своих утверждений. Дело все в том, что таков стиль русского письма, где читателю ТРИЖДЫ повторялись одни и те же утверждения, ради глубокого усвоения и осознания важности сказанного. Сегодня, об этом практически ничего не знают современные историки. ТРИЖДЫ ПОВТОРЕННОЕ ЦАРЕМ, уже считалось ЗАКОНОМ.
Титул «ваше величество» вошел в употребление при императоре Священной Римской империи Карле V Габсбурге (1500—1558). Указанная последней дата, это времена начала Великой Смуты на Руси, то есть тогда, когда Романовы свергают Рюриков, и узурпируют власть в великом государстве.
До того к монархам Европы обращались «ваше высочество». А к русскому царю обращения его европейских холопов были иные.
В книге Джильса Флетчера «Of the Russe Common Wealth» («О Русском Государстве»), изданной в Лондоне в 1591 году, указано, что в титуле русского Царя стоят слова «King of the whole world», что означает «КОРОЛЬ ВСЕГО МИРА».
В договоре Василия III с правителем Вены Максимилианом от 1514 г. первый был назван «Божиею милостию Кесарь», т. е. Император. Так же именуют Царей другие «цесари» Священной Римской Империи, латинский папа, а также короли Испании, Франции, Дании, Англии [Российская вивлиофика. Ч. 4. – М.: Комп. Типографическая, 1788. – С. 64] .
В статейном списке посольства дьяка Владимира Племянникова, посланного Царем Василием Ивановичем к «цесарю» Максимилиану (Иван Грозный не был первым русским Царём), указывается на то, что «цесарь» считал себя вассалом Царя – Императора мира: «Цесарь к Великого Князя имени шапку снимал» [Российская вивлиофика. Ч. 4. – С. 2]. Русский Царь при упоминании о правителях стран подобного никогда бы не сделал.
В «Записках» Дж. Горсея Русские Цари названы Императорами. Иных императоров в том мире просто не было.
О том, что все монархи Европы, просто ГОЛДОВНИКИ, а никакие не цари, скажет вот этот документ.
«По Божией воли и по нашей любви Ты, Великий Государь Божиею милостию Царь и Великий князь Иван Васильевич всея Русии Владимирский, Московский, Новгороцкий, Царь Казанский и царь Астраханский, Государь Псковский и Великий Князь Смоленский, Тверский, Югорский, Пермский, Вяцкий, Болгарский и иных Государь и Великий Князь Новагорода, Низовские земли, Черниговский, Рязанский, Волотцкий, Ржевский, Белский, Ростовский, Ярославский, Белозерский, Угорский, Обдорский, Кондинский и Сибирские земли и Северные страны Повелитель и Государь земли Ливонское и иных учинил еси меня,
Фредерика втораго Божиею милостию короля Дацкаго, Норвеского, Вендицкого, Гоцкого, Князя Сшлезвитцкого, Голштенского, Дитмарского, графа Волденбоского и Денмалгорского и иных в приятельстве и в суседстве и во единачестве. Для того, что прибыли к Тебе, Великому государю Ивану Божиею Милостию Царю всея Русии и Великому князю послы… Мы Фредерик второй король Дацкой и Норвецкой, Вендицкий, Гоцский, Князь Сшлезвицкий, Голштанский, Штурманский, Димарский, граф Волдинборский и Денмалгорский и иных по сей докончальной грамоте мир вечной держати, потому как в сей докончальной грамоте писано. Писана в городе Капнагаве лета семь тысяч семьдесят первого месяца декабря в 3 день».
Грамота написана в виде обращения датского короля к русскому Царю. Интересно, что текст написан по-русски — на официальном языке Империи. Иных языков европейская дипломатия не знала. Король Фредерик II пишет, что его поставил на престол в качестве наместника русский Царь Иван Васильевич («учинил еси меня, Фредерика втораго…»).
Вот как оформлялись грамоты от западноевропейских монархов, вассалов, к сюзерену: Датский король Фридрих 3 .12. 1562 г. писал в своей грамоте, которую передал не прямо Царю, а кн. А.М.Ромодановскомум-Ряполовскому и канцлеру И.М.Висковатому в Копенгагене. Голдовник не имел права сноситься напрямую с государем, а только через его крестьянина.
Итак, становится ясно, что Цари НАЗНАЧАЛИ на престолы мира тех или иных наместников: королей, ханов. Титулы короля занимают места меньше титулов русского Императора. Король начинает свою грамоту со слов: «По Божией воли и по нашей любви Ты, великий государь…», а не «Мы…», как русский царь.
«Братом» Русского Царя никто из монархов не называл, так как это выглядело бы странно. К Царю обращались со словами «Великий Государь». Сам же Царь называл королей «братьями», подразумевая братьев во Христе.
Однако, читатель, хочет узнать, кто такие голдовники? Изволь, голдовник это ленный вассал, поселенец на чужой земле, хозяин, зависящий от владельца; род пожизненного или наследственного арендатора, кортомщика.
Все королевские, княжеские и прочие роды Европы, появились там, во времена славянского завоевания этих земель в 11 веке. Ты спросишь каким образом? Примерно таким.
В русской истории сохранились яркие следы важного события XV века - раздела земель и людей Европы между завоевателями, двумя армиями: ОСМАНОВ АТАМАНОВ и РУССКО_ОРДЫНСКИМИ войсками. Я уже писал ранее, что история Европы это история русско-мусульманского правления.
Однако событие это, известно нам в русской истории под иным названием. И известно хорошо. Это — грандиозный и многолетний раздел «новгородских земель» конца XV — начала XVI веков.
При этом, слово НОВГОРОД по сути дела означает то же, что и НОВЫЙ РИМ, то есть Константинополь (Царь град). Объясняю: после убийства в 12 веке императора Византии Андроника Комнина (Исуса Христа) русско-ордынские войска и союзные им османские армии, разгромив Византию, посадили там своего правителя и хлынули в Европу. Это и именуется Первым Крестовым походом.
Слово РИМ означало просто «ГОРОД». Именно поэтому, например, труд Тита Ливия по истории РИМА называется «Историей от основания ГОРОДА» — «Ab URBE Condita» [124]. Urbe — это ГОРОД.
Давайте вспомним, что говорят русские летописи о «разделе новгородских земель». Новгород был покорен при Иване III Грозном (это не опечатка — Ивана III, так же, как и Ивана IV, называли Грозным — Mollari) в 1471—1478 годах.
Раздел европейских земель Византии продолжался НЕСКОЛЬКО ДЕСЯТКОВ ЛЕТ. До середины XVI века! Происходило это так.
Первыми потребовали СВОЕЙ ДОЛИ В ЗАВОЕВАННЫХ ЗЕМЛЯХ братья царя Ивана III. Они получили огромные владения. Затем начался ГРАНДИОЗНЫЙ ДЕЛЕЖ.
Р.Г.Скрынников сообщает: "В ДЕЛЕЖЕ ЖЕЛАЛИ УЧАСТВОВАТЬ НЕ ТОЛЬКО УДЕЛЬНЫЕ КНЯЗЬЯ, НО И ВЕЛИКИЕ БОЯРЕ, руководившие войной с Византией, а затем возглавившие НОВУЮ АДМИНИСТРАЦИЮ ЗЕМЛИ... Дума поначалу распределила конфискованные в Новгороде земли среди знати
"Но знати НЕ ХВАТИЛО. К дележу были ПРИВЛЕЧЕНЫ (не допущены, а именно привлечены) ДЕТИ БОЯРСКИЕ И ДВОРЯНЕ. НО И ИХ НЕ ХВАТИЛО! Оказалось, что на Руси НЕ ХВАТАЕТ ЗНАТИ, ДЕТЕЙ БОЯРСКИХ И ДАЖЕ ПРОСТО ДВОРЯН, ЧТОБЫ РАССАДИТЬ ИХ НА ЗАВОЕВАННЫХ ЗЕМЛЯХ.
И тогда «пошли в ход» — ХОЛОПЫ. Завоеванные земли стали чуть ли не принудительно РАЗДАВАТЬ ДАЖЕ «ЛУЧШИМ ХОЛОПАМ».
Вот как это выглядело. Сразу же после завоевания Новгорода, то есть около 1478 года (падение Византии 1453 г), «на Новгородских землях поместья получили примерно полторы-две тысячи московских служилых людей... К началу XVI века фонды конфискованных вотчин в Европе БЫЛИ СТОЛЬ ВЕЛИКИ, А КОНТИНГЕНТ ДЕТЕЙ БОЯРСКИХ, ПРЕТЕНДОВАВШИХ НА ПОМЕСТЬЯ, СТОЛЬ ОГРАНИЧЕН, ЧТО ПРАВИТЕЛЬСТВО ВЫНУЖДЕНО БЫЛО НАДЕЛИТЬ ПОМЕСТЬЯМИ БОЛЕЕ СОТНИ БОЕВЫХ ХОЛОПОВ ИЗ СОСТАВА РАСПУЩЕННЫХ БОЯРСКИХ СВИТ». Эти холопы получили новые тогда титулы, отличные от русских: княжеских да боярских, дабы четко различать старые дворянские роды и новые. Так появились: барон (барин), граф ( графа-столбец-столбовой дворянин), заместитель графа или вице-граф – виконт ( наследуемый титул младших сыновей графа), маркиз (разновидность графа), герцог ( носитель герба – баскак), король или куроль, а точнее кур (наместник или наседка в покоренных регионах Европы).
Перевод ЛУЧШИХ ХОЛОПОВ В РАЗРЯД ЗНАТИ, это первая реформа дворянской системы на Руси. И она была произведена в Европе, на вновь завоеванных землях.
© Copyright: Комиссар Катар, 2016
Свидетельство о публикации №216092402132
Добавить комментарий