Подудим?

Мороз задался ближе к ночи,
В пустыне философских дум,
Вселенной вечной многоточье,
Меж звезд рассыпало изюм.

Секрета шарм, в попытке рьяной,
Дерзнул разведать Ходиак,
Но отличился, в зюзю пьяный,
Сыскал канаву в облаках.

Торчат поблескивая шпоры
Из хлябей спальных храбреца,
Досужим звездам разговоры,
Теперь вольней до утреца.

— Увы, зачем вы рано скрылись? -
Взывает к спящему Луна...
Лишь храпа трели обострились
По-русски вперясь в «ни хрена!»

Приставлен сумрак у гробницы
Во прах сошедшего дудя*,
Он на бровях сомкнул ресницы,
Из князи в грязи снизойдя.

— А ну-ка, звезды, песни пойте! -
Луна намеренья поняв,
Глядит, не ели б эти тёти,
Господских ягод, рты заняв.

Они ж, под сонным обояньем
Танцуют в небе котильон...
В кроватке белой, обаянье,
Пустышку пользует времен.

Мой внук! Ладошку под щекою
Союзно небу согласил.
Отец Вселенной рад покою,
Что видамёнку** объявил.

Но дед чихнул от звездной пыли,
Пустышка вон, захныкал род,
Их Милость глазоньки открыли,
Взгляд посылает в укорот.

Пусть будет всем дедам наука -
Чихай беззвучно и тайком...
Всевышний Бог питает внука
Парным, небесным молоком.

Редеют тучи, Веспер светит,
Прохладный ветерок подул,
Наш Ходиак в канаве бредит,
Ребенок ласковый уснул.

Как позы эти живописны!
Дитя планеты верит снам,
Хотя теснит меня из жизни
Пока, что маленький видам.
***

Стою, опершись на плотину,
Космических незримых сил.
С покорством внемлю исполину
Который это согласил.

* дудь — храпун
** видамёнок — младенец, наследник видама.